[imperatrizamagov]

Я не знаю, что рассказать вам в преддверии праздников, потому просто опубликую здесь отрывки из "Энтомолога". Давно ведь тут не было ничего про творчество.
"В мире должно оставаться что-то монументальное и незыблемое.
Пусть для меня это будут мухи." (с)

Я выбралась из музея никем не замеченная.

Я выбралась из музея никем не замеченная. Аккуратно прикрыла за собой дверь. Белая лампа по-прежнему качалась на тонком проводе, и тени от колонн извивались, как змеи. Сквозняк дремал в нише. Я сделала шаг – он приветливо вильнул хвостом.
Было тихо.
«Ещё ночь», - поняла я, - «успела до утра».
«Никто не заметил», - понадеялась я. Никаких оправданий я придумать не успела.
В коллекционной ждала Аша. Я открыла дверь – она поднялась и встала поперёк прохода, локтями упираясь в шкафы справа и слева так, чтобы я не смогла обойти.
- Ты где была?
- Твоё какое дело? – Я попыталась протиснуться мимо, но каменный локоть двинул меня в излучину рёбер, так что едва не перешиб дыхание.
- Ты где была, я тебя спрашиваю? Или ты думаешь, что можно вот так пропадать на двое суток, а потом являться, как ни в чём не бывало? Что, избранность в голову ударила?
Я застыла в полутёмном проходе, щуря уставшие глаза. Я прижала книгу к животу на случай, если Аше опять захочется драться. Твёрдый переплёт выдержит, мои рёбра – сомнительно.
- Отойди в сторону.
- Ты была в музее, да?
Я подалась назад. За спиной Аши со стульев поднялись Вика и Галка, и каждый посмотрел на меня так, будто увидел в зрачках отражение стеклянных колб. Я заморгала и отвернулась.
- Кто-то открыл музей, - тихо, как сквозняк, шепнул Галка. – Музей стоял открытым два дня.
В его тоне было всё: и тот первый, кто заметил открытую дверь. Высокий вскрик, метнувшийся между колоннами. Кучка аспирантов, столпившихся на безопасном расстоянии – шеи вытянуты. Среди микробиологов в белых халатах Аша и Галка, и ещё кто-то – с других этажей. И тревожное ожидание, спрятанное под напусканным спокойствием. «Это сквозняк, просто сквозняк».
И ещё: «Так бывает».
Нет, не бывает. Никогда ещё не было.
- Она разбудила проректора!
Истерические нотки в её голосе больно резанули по ушам. Аша надвинулась на меня, как танк, и я невольно попятилась. Муравьиными шагами добралась до края шкафа и вдруг ударилась пятками о порог коллекционной. Меня чуть не выдавили в коридор, я вовремя уцепилась за косяк. Впилась пальцами в край крошащейся стены.
- Туман, - сказала Аша из-под капюшона, - уходи. Ты его разбудила, он теперь не упокоится, пока тебя не сожрёт. А если он явится сюда, в наказание устроит погром на всей кафедре. А я жить хочу, Туман. Убирайся.
Я нервно рассмеялась.
- Ты сошла с ума? Какого ещё проректора? Я никого не будила. Я его в жизни не видела.
Вика в дальнем углу комнаты смотрела жалобно. Мол, прости. Мол, помочь не могу, сама понимаешь. Я понимала. За плечи её обнимал Галка, и в его скорченных пальцах не было ни грамма нежности. Нет, тут другое – он как будто опасался, что Вика кинется ко мне. Лишние истерики им были незачем.
Аша угрюмо смотрела из темноты под капюшоном. Она была ниже меня ростом, но если бы дело дошло до драки, боюсь, у меня не осталось бы и самого завалящего шанса.
- Ты была на минус втором этаже. Вот оттуда ты его и притащила. Ты ведь слышала шаги за спиной? И теперь слышишь иногда, правильно? Ну, говори!
Она так метко попала в яблочко, почти не целясь, что у меня похолодело в животе. Как будто она вместе со мной выходила ночью на пустые перекрёстки и долго и нервно вслушивалась в перекличку сквозняков. Как будто она держала все мои воспоминания на одной ладони.
- Нет, - огрызнулась я. – Ничего не слышала. И нечего тут командовать. Шеф меня принял, только он и сможет выгнать. А теперь отойди, мне нужно работать.
Всё равно я не смогла бы работать – руки тряслись, как у бывалого пьяницы. Все трое стояли передо мной, похожие древнегреческие статуи. Я скрипнула зубами и развернулась.
В кабинете Шефа было пусто. Никто не отзывался на стук, из-под двери не выбивалось ни лучика. Сквозняк протиснулся в щель между дверью и полом, пошебуршал внутри и вернулся. Разочарованно махнул хвостом.
Я вздохнула. Двое суток, если Аша не врёт – а зачем бы ей? Значит, третью ночь Шеф ищет статью в спецотделе библиотеки. Я села на ступеньку и включила фонарик. От усталости буквы скакали перед глазами. Я читала, потому что в мире должно оставаться что-то монументальное и незыблемое.
Пусть для меня это будут мухи.

Однажды они придумали себе знаки различия.

Однажды они придумали себе знаки различия. Микробиологи всегда носили белые халаты, биохимики – светло-зелёные, генетики – бледно-синие, а ещё были почвоведы – те в чёрных халатах.
Остальные кафедры не включились в игру, и потому не носили никаких знаков отличия, а одевались просто – как душа пожелает. Аша, например, таскала бесцветный халат поверх толстовки. Совсем по-другому было на соседних факультетах. Кое-кого мы узнавали, завидев в конце тёмного коридора. Кое-кого – вообще никогда не видели.
- Сосредоточье вселенской скорби, - усмехнулся Галка, полуборачиваясь к Аше.
Мы все стояли, прижавшись спинами к стене, как зрители на параде, а мимо шествовали юристы. Девушки – все, как одна – в юбках-карандашах и на шпильках, парни – при галстуках и золотых часах. Свои пожитки они несли в кожаных папках. Траурные взгляды как будто тоже были частью их форменной одежды.
Они шли, и лампа вечного света покачивалась под потолком, отбрасывая на стены многоногие и многоголовые тени. С первого этажа эвакуировали всех – но сначала тех, кто стоял рангом выше.
- Первый этаж – это этаж для тех, у кого слишком тяжёлое оборудование, - сказала Аша. – А ещё для тех, кто считает выше своего достоинства ковылять по лестницам.
Девица с тщательно зачёсанными волосами покосилась на нас презрительно и близоруко и прошла мимо. Шпильки звонко выстукивали по кафельной плитке.
Юристов принимали к себе историки. Аша подалась вперёд и крикнула в темноту коридора:
- Жалкие бумагомараки! Я вообще считаю, - обернулась она к нам, - кому теперь нужны эти гуманитарии? От них даже в живом мире пользы немного, а в мёртвом так и вообще.
Я хотела заметить, что это спорный вопрос. В мёртвом мире ото всех нас пользы нет. Кому, например, нужен биолог, если все животные давно умерли. Но между мной и Ашей стояла Вика, так что мне пришлось бы повышать голос. Сил на это не было – я и так весь день таскала колбы с первого этажа на второй. Я выдохнула и откинулась на стену.
Колонна юристов истончилась и растворилась в темноте перехода. Я посмотрела в другую сторону: в наших коридорах мельтешили белые халаты. Микробиологи обустраивали свои уютные лаборатории.
- Университет становится слишком маленьким, - задумчиво выдал Галка, дёргая себя за бородку. – Мы лишились первого этажа, а что будет, если чудовище доберётся до второго? Куда мы все пойдём?
Вопрос повис в темноте коридора. Ярослав напряжённо думал, ковыряя носком ботинка отлетевшую кафельную плитку, но вряд ли его мысли занимало чудовище.
В наших коридорах стало очень шумно, слишком много шагов и голосов. Сухие мухи и муравьи с непривычки робели и скукоживались на булавках. Нам не хотелось возвращаться в родные комнаты, потому мы стояли у деканата, прижимаясь спинами к бугристой стене.
Микробиологи – замечательные, они нам гораздо милее юристов, шороху от них куда меньше, чем от зоологов позвоночных, и они уж точно не разносят столько грязи, как почвоведы. Но кому приятно, если у тебя дома топают чужие ноги и воют чужие сквозняки?
- Грядёт большая война между факультетами, - проговорил Галка и скрестил руки на груди. – Ни у кого не выйдет отсидеться в тёмном углу.
- Что? – испуганно вскрикнула Вика. – Я не солдат. Я не воевать сюда пришла!
- А кто тебя спрашивает, красавица? – встряла Аша.
Галка возник между ними, как шлагбаум, и раздвинул их в разные стороны, пока не подрались, потому что Аша уже приняла боевую стойку. Капюшон яростно вздымался. Она и так была на взводе, и любое брошенное слово могло послужить искрой. Галка взял её за ворот халата и оттянул ещё дальше.
- В конце концов, у нас есть преимущество перед остальными.
Их взгляды вперились в меня. Подняла голову даже Зелёная, которая до сих пор сидела на корточках в нише, и обнималась там с трубой.
- Что? – не выдержала я.
- У неё пока нет меча, - пробормотала Аша, обходя меня полукругом, как племенную кобылу на выставке. – Пусть раздобудет этот свой меч великих учёных, тогда и выставим её на бой.
- Шли бы вы… диссертацию писать, - буркнула я и ушла сама – из-под внимательных взглядов и белого света лампы.