вторник, 02 сентября 2008
Как там пишется? Все события и действующие лица вымышлены. Любое сходство с реально существующими людьми прошу считать чистейшей случайностью.))
читать дальше Тяжёлые волны время от времени накатывались на берег. Когда первые капли дождя упали на дорожку, Миф спросил:
-Ты не устала? Такое чувство, что эта набережная весь город огибает.
-Есть немного, - призналась Маша. Она подумала, что зря надела туфли на каблуках. Зачем вообще она это сделала?
-Тогда, может быть, доверишь мне должность экскурсовода? Эй, положи на место монтировку, - Миф легонько потряс её за руку.
И.М. рассмеялась. Страх отпускал её, и Мифодий больше не казался опасным чужаком. Она знала его уже очень давно. Знала про него всё: как он ответит на ту или иную фразу, как сожмёт её руку, как легко успокоит стихию.
Они свернули на кленовую аллею, где широкие листья закрывали прохожих от дождя. Ласковый шорох ветвей и сумрак, и запах яблок окончательно вернули Маша в прекрасное расположение духа. Ветер пробежал по кронам деревьев, качнул листья. Одна капля упала прямо на макушку И.М.. Девушка быстро, как испуганная кошка тряхнула головой. Тени сложились в причудливый узор, и из-за них на лице Мифодия поселилось странное выражение.
-Маша… Мне надо тебе кое-что рассказать.
Ему вдруг стало жалко И.М.. Так жалко, что захотелось прижать и погладить по голове. Испуганная, насторожившаяся кошка, ни дать, ни взять. Тонкие каблучки, чёрный плащ, чуть-чуть накрашенные глаза – она смотрела на него со смесью восторга и непонимания.
Мифу захотелось защитить её – во что бы то ни стало. И если в начале этой прогулки он не знал, чем всё закончится, то сейчас решил точно, что не причинит ей зла. Это принесло такое сладкое облегчение, что Мифодий не выдержал и рассмеялся.
«Стоило ли устраивать всю эту трагикомедию, если, в конце концов, сейчас ты её отпустишь?» - спросил Миф у себя. – «Интересные у неё духи, сладкие и пахнут яблоками…»
-Моего учителя звали Виконт… - он выпустил руку И.М. и медленно пошёл по безлюдной аллее.
Миф заметил, с каким вниманием Маша ловит каждое его слово, и улыбнулся. Он никогда не рассказывал ей о себе. Зачем? Пара часов в день на разговоры о домовых, пара часов в неделю на практические задания – его работа на этом заканчивалась. Кем он был за стенами института, совсем другим или в точности таким же… зачем ей это знать?
-Он нигде не учился тому, что умел. Рассказывал мне, что знание пришло само. Три года назад он умер. Не смотри на меня так, - от Мифа не ускользнул испуг в глазах И.М.. – На самом деле, не преждевременно. И за несколько дней до собственной смерти сказал мне, что чувствует её приближение. Тогда же он отдал мне своё кольцо.
Мифодий обернулся к Маше, которая отставала от него на полшага, и понимающе кивнул.
-Не видишь его, да? – он поднял руку к глазам и внимательно изучил свои пальцы. – Его никто не видит. На самом деле, это кольцо из другого мира.
-Из мира магов? – осторожно вставила Маша.
Миф улыбнулся ей. Чёрная испуганная кошка. А ведь она не стала бы сопротивляться, если бы он всё-таки решил. Только смотрела бы на него со страхом и покорностью, с которыми смотрят на явившееся смертным божество.
«Кошка, стань тигрицей. Убей меня одним ударом своих когтей. Я не хочу умирать медленно», - он протянул руку к Маше.
-Нет, - Миф вместо того, чтобы сжать ладонь И.М., коснулся её щеки. – Из мира мёртвых. Я завёл весь этот разговор, чтобы отдать его тебе.
Ну, вот и всё. Сказал. Теперь нет смысла отступать. Мифодий сунул руки в карманы и зашагал вперёд. Едва не разорвал подкладку куртки, пока вытаскивал из кармана правую руку. Невидимое кольцо жгло палец невидимым огнём.
-Маша!
Оказывается, И.М. бежала за ним. Миф едва не попал локтем ей по лицу. В её остановившемся взгляде был немой укор.
-Зачем? – спросила она слишком твёрдо. Словно сказала «нет» надоевшему кавалеру.
-Затем что это не просто безделушка. Это достаточно сильный артефакт. Он умеет защищать владельца. На самом деле, - Миф дернул кольцо. Неохотно оно сползло с его пальца, обожгло ладонь. Боль была такой, словно вместе с кольцом он оторвал частицу собственного тела. – Слушайся старших.
Он поймал её руку. Маша упиралась до последнего: сжимала пальцы в кулак, но отдёрнуть руку не смела. Потом всё-таки позволила надеть кольцо себе на палец. Миф услышал её сдавленные всхлипы.
Ну вот, напугал ребёнка! Он готов был разрыдаться сам. От безысходности того положения, в которое его поставили. Его просто использовали как вещь, предназначенную для выполнения грязной работы.
За упавшими на лицо девушки волосами не было видно, плачет ли она на самом деле или борется с приступом насморка. Когда И.М. начала тереть глаза, она снова стала похожей на кошку. Мурка умывалась.
«Хорошо, что у неё не хватило времени обдумать мои слова. Пусть лучше обижается. А то решит, что я отдал ей кольцо перед собственной смертью. Ещё кинется спасать! Не уж, пусть они там думают, что хотят, а я пожить собираюсь».
Мифодий поднял её лицо за подбородок. Маша не сопротивлялась, только смотрела на него с укором. Тыльной стороной ладони он вытер её мокрые щеки. Ему стало интересно, сумеет ли он произнести следующую фразу. Хватит ли духа.
-Я уезжаю сегодня. Поможешь мне собрать вещи? – всё-таки сказал. Миф внимательно посмотрел на девушку, приготовился к пощечине. Как она скажет, так и будет. Не потащит он её в гостиницу силой. Хорошая была бы жанровая сценка!
В её глазах Мифодий прочитал понимание. Что ещё делают мужчины, вошедшие в переходный возраст, с молодыми симпатичными девушками в гостиничных номерах? Угадала. Его вещи давно собраны и дожидаются своего часа в чемодане. Опять угадала.
-Хорошо, - она кивнула и быстро отвела глаза.
-Нам туда, - он махнул рукой, устало надеясь, что И.М. сбежит по дороге. Может же случиться такое чудо.
Но она покорно следовала – на полшага позади, как и раньше. Как и всегда. Тонкие каблучки жалобно стучали по асфальту. Аллея махала им вслед мокрыми листьями. Миф пытался понять, почему она согласилась. Ответа не находилось.
Может, когда кончится дождь, расправятся листья клёнов, высохнут асфальтовые тропинки, и Сова потеряет свою угрожающую серую глубину, тогда всё кончится. Будет ли вслед за уходящим автобусом дальнего следования гнаться её взгляд? Будет ли она проклинать его или забудет как неприятный, но не страшный сон?
И.М. разрешила ему открыть перед ней прозрачные двери гостиницы. Она ждала возле окна, пока он брал ключи. Опасливо поглядывала на обслуживающий персонал, а персонал – заинтересованно – на неё. Дождь стучал по окнам всё сильнее, как будто просился внутрь.
В лифте Маша обхватила его за руку. В её жесте не было и капли романтики, точно так же тычутся в ноги прохожих бездомные собаки. Миф почувствовал, что она дрожит. Ему бы обнять её. Сказать что-нибудь откровенно банальное, вроде «не бойся».
-Приехали, - сказал он вместо этого и первым вышел из лифта.
В коридоре их проводила долгим взглядом уборщица в форменном синем платье. Пахло искусственным лимоном: только что она протирала пыль с подоконников. Ключ нехотя повернулся в замке. Чуда не свершилось.
Не разуваясь, Миф сразу прошёл вглубь комнаты. С треском расстегнулась молния на куртке. Когда он обернулся, И.М. уже без сапог и без плаща сидела на стуле посреди комнаты.
Кому в голову пришло так поставить стул?! Если бы на стуле не сидела И.М., жить этому предмету меблировки осталось бы немного. На Маше была коричневая водолазка с вырезом на спине в виде капли и узкие чёрные брюки. Миф запоздало понял – для него.
Стерва. Знала она, что её тут ждёт. Все знали это, кроме него. Миф упорно заставлял себя злиться на И.М.. Ничего не получалось.
-Маша, - произнёс он в слух, удивляясь, что она не слышала его мысленной обличительной тирады. – У тебя, кажется, тушь потекла. Иди в ванную.
Она ушла, продемонстрировав на прощание вырез во всей красе. Послышался только шум воды. Щелчка, с которым запиралась дверь, не раздалось.
Миф рухнул на стул и закрыл лицо руками. Силы были на исходе. Сказать ей, чтобы уходила. Он не сможет причинить ей зла… но она сама согласилась на это. Пошла вслед за ним, хотя всё понимала. Зачем, зачем?
Он включил телевизор и сделал звук погромче. Аромат яблочных духов не сводил его с ума. Вырез на кофточке оставался просто вырезом. Миф расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке и рванул дверь в ванную. Потом за его спиной щелкнул замок.
В гостинице ей стало холодно. Шёл дождь, его капли путались в проводах, в листьях клёна. Они жалобно звенели, разбиваясь о стекло. Они так не хотели умирать. Маша обняла Мифа в лифте. Но обняла – громко сказано. Уткнулась носом в его плечо, захотела согреть замерзшие пальцы, но ладони Мифа тоже были холодными. Он грубовато оттолкнул её. Может, сбежать?
Не погонится же он за ней, в конце концов! Можно просто ускользнуть вниз по белым мраморным ступенькам. Или вверх и отсидеться в каком-нибудь углу. Слезть по пожарной лестнице. Или мило махнуть ручкой и смотреть в удивлённые глаза Мифа, пока двери лифта не закроются, и он не поедет вниз. Маша наперёд знала, что ничего такого не сделает. Она терпеливо ждала, когда Мифодий откроет дверь номера.
Уборщица таращила на неё бессмысленные пуговицы глаз: осуждающе и заинтересованно. Как же: ночная бабочка посреди бела дня. И.М. захотелось закричать на неё. Заявить, что та некачественно сделала уборку, а уж запах… Какой пошлый лимон! И эту бежевую ковровую дорожку не чистили со времён первого пришествия магов.
Миф, кажется, совершенно перестал её замечать. Так принято. Зачем вообще церемонится с такими, как она! И.М. опустилась на стул и притворилась, что не существует. Может быть, он забудет про неё…
Он не забыл. Мазнул оценивающим взглядом, нашёл изъян.
-…Тушь потекла…
Отвратительно. Не глядя на Мифа она ушла в ванную. Смывая разводы чёрной краски под струей ледяной воды, Маша старалась ни о чём не думать. Без косметики глаза выглядели беспомощно. Мокрые ресницы слиплись в треугольники, намокла ещё и чёлка. Разглядывая себя в зеркало, она услышала, как дверь в ванную открылась.
Отражение подсказало: вошёл Миф. И.М. не обернулась к нему, но отметила, что свитера на нём нет, а верхние пуговицы рубашки расстёгнуты. Вот и началось.
В несколько шагов он преодолел пространство, разъединяющее их. Маша молча наблюдала. Одной рукой он зажал ей рот, другой включил воду на полную мощность. На И.М. полетели брызги, и она закрыла глаза. Пришлось вцепиться в руку Мифа, не для сопротивления, просто чтобы не упасть. Ноги ослабли, и Маша чуть не рухнула на пол, выложенный зеленоватой плиткой.
-Ну мне только обморока твоего не хватало, - проворчал Миф у неё над ухом.
И.М. возмутилась такому фамильярному отношению и принялась отталкивать его руки. Миф отступил.
-Только не кричи, я всё расскажу, - он говорил шёпотом.
-Ты меня чуть не задушил! – коброй зашипела Маша.
-Извини, я не хотел.
-А чего ты хотел? Девочку на один вечер нашёл, да? – И.М. дрожала. Она осознала, что сейчас готова вцепиться когтями в его лицо. Её терзало такое чудовищное чувство несправедливости, что впору было колотить посуду.
-Маша, я же сказал, всё объясню.
-Я ненавижу тебя!
-Успокойся!
Она зажала рот руками и беззвучно зарыдала. Не такой она представляла себе любовь. И своего учителя не готова была принимать в новом амплуа. Но приступ слёз был таким же скоротечным, как и приступ гнева. Через несколько секунд Маша бессильно опустила руки, присела на край ванны.
-Никогда никого не соблазнял, не стоило и начинать! – махнул рукой Миф. Он тоже опустился на край ванны, но подумал и отодвинулся подальше от И.М..
-Не съем, - вздохнула она.
-Хотя очень хочется? Мне надо много тебе рассказать. Это на самом деле опасно.
-Ещё как! Можно, например, лишиться сразу обоих глаз, - Маша изящно продемонстрировала весь арсенал холодного оружия на тонких пальцах.
-Приготовься слушать меня и не перебивать, - Миф поймал её руку и сжал таким знакомым жестом, что И.М. поморщилась. – И не плакать! Не переношу истерик.
-Разве кто-то плачет? – она сделала самое надменное выражение лица, на которое только была способна.
-Не перебивать! – напомнил Миф. – И не смотреть на меня как супергерой на мятежного мага.
Он снова превратился в преподавателя и поправил очки. Маша рассмеялась: на столько комичным выглядел этот жест среди полотенец и шампуней. Брызги воды долетали даже до очков Мифа, он снял их и принялся ожесточённо тереть об рубашку.
-Можно убавить? – Маша потянулась к крану. Струя воды била с такой силой, что в брызгах воды были не только И.М. с Мифом, но и все четыре стены, и потолок в придачу.
-Нельзя, - отрезал Мифодий. – Вода стирает информацию с кристаллов слежения.
Он запнулся и перевёл взгляд на светло-зелёный кафель, устилающий пол. И.М. взяла с полочки пену для ванн, открыла. Приятный аромат ванили, всё лучше, чем этот ужасный лимон. Добавляя немного ароматной жидкости в воду, Маша молчала. Она ждала продолжения исповеди.
Миф смотрел на неё виновато, и не верилось, что это он зажимал ей рот рукой и силой разжимал пальцы. Белая рубашка помялась.
-Извини меня, но я не смог исправить ситуацию. Я хотел отпустить тебя, но тогда было бы ещё хуже.
-Говори толком, в чём дело, - попросила И.М., - уже не смутное предчувствие, а страх терзал её. Страх – чёрный, как глаза демона.
-Мне приказали… лишить тебя чести.
Пузырьки пены лопались под мощной струёй воды.
-Что?! – Маша дёрнулась, как от удара хлыстом. Она предполагала гораздо более ужасные вещи, поэтому заявление Мифодия было просто бредом. – Зачем? Кому это надо? Я понимаю, убить, побить… но это?
-Тихо, - он хлопнул рукой по стене так, как раньше по кафедре, чтобы утихомирить не в меру разбушевавшихся студентов. – Ты обещала без истерик. Я не знаю, зачем и кому это нужно.
Обходиться без истерик было непривычно. Больше всего хотелось взять его за плечи и как следует потрясти. Отыграться за свой страх.
@темы:
Творчество